Категория: Традиционно

Я помню тот денек прекрасно. Одно из самых ярчайших мемуаров юношества. Мы с братом выросли в неплохой и дружной семье. Мать — химик, отец — начальник цеха на заводе. Все празднички мы встречали и встречаем до сего времени совместно, но в тот денек, о котором я на данный момент расскажу, они нарушили традицию и уехали к друзьям праздновать 8 марта, а нас с братом оставили дома. Произнесли, что возвратятся днем последующего денька. Мы естественно расстроились, но не очень. Все-же в 18 лет мечтаешь остаться дома без родителей, пригласить в гости друзей либо побезобразничать, как-нибудь побеситься. Кто знал, что эта самая ночь так очень изменит наши жизни.

Нужно сказать, что дела с братом всегда были очень доверительными. Обычно ведь как: брат не любит сестру, поэтому, что ей всегда «уделяют больше внимания», а сестра не любит брата за то, что он ее дергает за косы, лазает по ящикам и читает «секретики» в дневнике. Но вышло так, что раздоров и распрей у нас не было, и поэтому мы друг дружку обожали и все делали совместно. Но после того вечера, наши дела стали так… близкими, что сохраняются и до настоящего времени. К огорчению, схожих отношений в нашей стране не принимают, потому у нас есть свои семьи, а у меня даже родился ребенок. Но вернемся к истории.

Про секс к тому времени мы уже слышали от «продвинутых» сверстников. Правда это больше были слухи, и как оно по сути происходит, никто из нас точно не знал. Да оно и не умопомрачительно. Это на данный момент нет нужды объснять что к чему, а тогда, в 80х годах 20ого века, это было если не нелегальной, то малообсуждаемой темой. От сверстников мы знали, что у родителей всегда есть «клубничка» в спальне. Что такое «клубничка» мы догадывались, но не до конца. Потому, как предки уехали, я предложила брату выискать в спальне матери и папы ту «клубничку». Брат согласился, и спустя секунду, мы стояли у порога комнаты. Было несколько стремно, но тот же ужас, как червячок, точил наши жаждующие откровений души. Поначалу мы решили изучить содержимое комода, где стояли все кассеты от видеоплеера. Кропотливо изучали каждую коробку, но не отыскали ничего приметного. Тогда, мы разделились и стали находить в различных местах. В конце концов, в ящике с маминым нижним бельем была найдена подозрительная кассета без надписей. Затаив дыхание, мы воткнули кассету в видеоплеер…

Когда 1-ый сюжет подошел к концу, мы сообразили, что если предки выяснят, что мы смотрели это, наказания не избежать. Быстренько убрали кассету на место, все выключили и возвратились в гостинную. У меня перед очами все еще проносились рисунки с мужским оголенным телом, большой член художника (сюжет был про художника и его натурщицу), кадр с женской промежностью большим планом, из которой торчала кисть. Ею она должна была отрисовывать по холсту картину. Картина вышла страшной, но девице и художнику очевидно нравился сам процесс, а не итог таковой мазни. В ушах все еще звенели слова девицы: «Выеби меня, мой конь!» Понизу животика у меня сводило и крутило. Я изловила себя на мысли, что моя рука уже минутку сама гладит «писю». Я поглядела на брата, позже на место, где должен быть «он» и сообразила, что «он» там есть и еще как. Глаза брата смотрели куда-то в пустоту.

— Слушай, главное не говорить родителям, отлично? — спросила я.

— Да, естественно, — отозвался братишка.

Я все еще смотрела на его брюки. Вдруг на меня накатило. Я подсела к брату поближе, поглядела в его глаза. Мы не сговариваясь потянулись друг к другу и стали лобзаться. Наверное, со стороны смотрелось забавно, ведь мы этого никогда не делали ранее — старательно высовывали языки, лизали губки друг дружку… Но тогда было и так отлично. Брат стянул с меня майку и шорты. Моя грудь покрылась мурашками, а руки сами полезли к нему в брюки. Его член был на ощупь не меньше, чем у актера из телека. Только тот член был кое-где далековато и мистический, а член братишки был полностью осязаемый, жаркий и малость мокроватый.

Самое главное, я могла его щупать и мять в руке. Что я и делала. Через какое-то время брат так возбудился, что без спроса снял с меня трусики. Его рука гладила как раз там, где было необходимо. Он лежал на мне, вес его тела возбуждал не меньше, чем чувство его палки в моей руке. Я ощущала, как вся моя промежность увлажнилась, каждое прикасновение его жаркой руки отдавалось жгучим чувтсвом во всем теле… В конце концов, я предложила ему стопроцентно раздеться. Он встал с дивана, стянул рубаху, снял брюки и трусы. Я тем временем легла на спину, попробовала развести ноги как в кинофильме — одну закинуть за спинку дивана, другую свесить вниз на пол. Но поза оказалась неловкой — пока брат раздевался, мою ногу свело, и я с кликом вскочила с дивана. Он испуганно посомотрел на меня.

— Ты чего?

— Да ногу свело! — произнесла я, растирая руками бедро.

Брат стоял оголенный, переминаясь с ноги на ногу. Его член завораживающе покачивался. Нам стало неудобно, но все же было страшно интерестно. Наши глаза спрашивали друг дружку «Что дальше-то?».

— Ну так что, а? Продолжаем?

Я очень не желала услышать чего-нибудть вроде «Нет». Брат поглядел на меня, почесал собственный член. Было видно что «добро» и «зло» в нем борятся.

— Да, давай.

Пока мы так стояли, его член малость опал. Я решительно подошла, прижалась грудью к его груди, обняла за шейку одной рукою (все как в кинофильме), а другой стала ублажать его яйки. Чувство было презабавнейшее. Яичка были жаркие, их было очень приятно перекатывать в руке. Волоски на их были жесткие и колющиеся. Как у меня. Позже я взялась за основание его члена и стала двигать рукою вверх-вниз. Через минутку все было в порядке — член вновь отвердел и был готов к бою. Я села на диванчик, расставила ноги.

Брат встал меж моих ног, погрузился на колени и направил член в меня. Неувернно ткнулся им в мою письку, но ничего не вышло. Я вспомнила, что актриса в кинофильме очень разводила ягодицы в стороны руками. Я сделала тоже самое, но наверное малость перестаралась, так как было не очень приянтно. Но вдруг так и нужно? В любом случае, после очередной неудачной пробы, брат выпалил:

— Как делать-то?! Куда совать-то? — поинтересовался он.

— Ну я не знаю… Как в кинофильме было? Там кое-где должно быть отверстие куда он собственный… ну… его совал вообще. Кисточку помнишь? Вот отыскивай там же.

Брат бесцеремонно руками полез находить «дырку». Было не очень приятно. На данный момент бы я сравнила те чувства с чувствами, которые испытваешь, когда гинеколог разводит половые губки и бесцеремнно втыкает зеркало во влагалище, не удосужившись как надо смазать его гелем. Но тогда я таких мыслей не имела и задумывалась, что так и нужно.

— А это не оно? — спросил брат и резко вставил палец куда-то.

Сказать что в этот момент мне было больно — не сказать ничего. Я помню, что перед галазми потемнело, я взвизгнула, стукнкла его ногой, вскочила с дивана и удрала в ванну. Мне было больно и слезы лились рекой. Брат постучал в дверь.

— Оля, ну ты чего? Ну извини, я же не знал…, — разадлось за дверцей. Я обернулась, открыла дверь, за дверцей стоял братишка с видом нашкодившей собаки. Я вытерла нос, улыбнулась. У меня немного кружилась голова.

— Да ничего, ты не повинет, наверное просто куда-то не туда попал. Я в душ. — произнесла я и включила воду. «Там» все еще ныло и зудело. Мне казалось что если приму душ, станет лучше.

— Ты так и будешь глядеть? — попробовала возмутиться я. Наверное вышло не очень внушительно. По правде я и не желала, что бы он выходил.

— Можно мне с тобой? — спросил братишка.

— Ну давай, правда… мы так никогда не делали, — отозвалась я и отвернулась к душу.

Брат залез в ванну. Я стояла под душем, закрыв глаза. Было отлично, боль понемногу затихала. Правада присутствие брата несколько смущало — мы впервой оказались совместно в ванной… нагими… Вобщем, в тот вечер все было впервой. Я открыла …глаза. Брат смотрел на мою грудь и гладил собственный снова выросший член.

— Ты что делаешь?

— Не знаю, просто приятно. Так в видео делали.

— Да помню.

Я убрала его руку с палочки, прижалась к нему, начала сама разглаживать член. Мы поцеловались. Было отлично, в животе что-то щекотало. Брат обнял меня за поясницу и прочно придавил к для себя. Погладил попу, потом положл руку меж ягодиц и стал разглаживать снутри. Было так приянтно, что я даже малость выпятила попу. Чувство нежности и чего-то еще (это я сейчас называю «похоть») разгоралось в груди с каждым его ласковым прикасновением. Я гладила его штуковину. Было особенно чувствовать мохнатое, жесткое и теплое существо в собственной руке. Я решила повторить трюк из кинофильма и стала двигать рукою вперед-назад, очень сжимая член. Брат задышал поглубже, очень придавил меня к для себя и пальцем снова полез туда. Я на уровне мыслей приготовилась, что щас наверное снова сделает больно… но на удивление все прошло отлично. Его палец просто скользнул в меня и стал делать какие-то непонятные движения.

— Эй, это не в носу колупать, аккуратнее пожалуйста — возмутилась я.

Какое то время мы так и стояли, обнявшись. Я малость покачивала бедрами, навинчиваясь на его палец, совершавший радиальные движения снутри меня. Его рука гладила и возбуждала меня, моя рука гладила и распаляла его. Жгучая вода стекала по нашим телам, потталкивая к продолжению опыта. Было чудесно и очень чувственно. С каждым новым двжиением его руки, я больше желала, что бы со мной сделали то же, что сделали с натурщицей — выебали. И только я собралась с духом попросить его об этом… В общем он меня обогнал.

— Давай снова попробуем?

Я так вожделела этого, что молчком села на древесную подставку в ванне. Развела ноги и оперлась на стену. Брат погрузился передо мной. Я гладила его грудь, голубила шейку. «Мой милый братишка» вертелось у в голове. Я закрыла глаза. Практически сходу ощутила как его головка уперлась в меня, но сейчас все прошло измуительно. Жгучая вода расслабила мои мускулы, а палец сделал так, что снутри было влажно и липко. Его член стопроцентно, мягко и нерасторопно опустился в меня, не причинив никакой боли. Было особенно восхитительно. Через некое время мне уже хотелось орать о собственной любви к миру, но из гортани вырывались только вздохи. Брат двигался умеренно и очень настойчиво.

Каждый его вход отдавался в моем теле волной наслаждения и тяжелой неги. Каждый его выход заставлял меня извиваться. Его горячее дыхание щекотало мою шейку, я стала дышать в такт его дыханию. Через некое время сообразила, что очень желаю писать. Гласить я не могла, ну и сказать брату, что мне нужно в тулает постыдно как-то. Это на данный момент мы отжигаем, а тогда… Потому я предпочла просто расслабиться. Душ поливал и его и меня — вдруг не увидит. Моча стала без напора, по-шпионски тихо вытекать. Видимо, малость воды попало вовнутрь влагалища, так как в один момент там стало пощипывать и покалывать.

От этого я еще более возбудилась, притянула братика за шейку рукою и стала целовать. Вообщем, если б я не знала, что он девственник — никогда бы не поверила, что он не был ранее момента с женщиной. Видимо «природа» дала подсказку ему правильные движения. В любом случае, через несколько секунду мне стало так отлично, что я завопила на всю ванную. Все тело сковала конвульсия, ноги задрыгались, казалось сердечко выпрыгнет из груди, а влагалище взорвется. Брат сделал еще несколько глубочайших движений и тормознул. Я знала, что член покинул меня, но все еще казалось что он там. Я ощущала, как его сперма, липкая и жгучая, вытекает из меня (тогда мы еще не знали про «залететь» и слава Богу, что все обошлось), волны наслаждения все накатывали и накатывали на меня, казалось что чувство неги никогда не завершится…

Мы с братом посиживали на диванчике обнявшись. По телеку демонстрировали КВН, знакомые команды сыпали шуточками, посвещенными празнику. Но я не слушала их, брат наверное тоже. Я слушала свои чувства. Мне было тепло и отлично рядом с ним. Мой милый братик… Я рада, что он был мои первым парнем, я рада, что он лешил меня девственности. Я и на данный момент об этом нисколечко не жалею. Мы никогда с ним не расстанемся…