Категория: Подростки
Рассказ основан на реальных событиях, имена персонажей и время деяния изменены.
Вероника приехала с родителями в Крым в конце мая, как закончились занятия в школе. Она удачно сдала переводные экзамены в одиннадцатый класс, поступление в институт предстояло лишь на последующий год, и эта поездка была родительским подарком их послушливой малеханькой девченке. Малеханькой девченке, меж тем, было пятнадцать с половиной лет, и за последние два года она успела выровняться и сформироваться, превратившись из нескладного ребенка с худенькими ногами в очень симпатичную особу. Когда Вероника шла по улице, мужчины различного возраста провожали ее очами, длительно задерживая взор на длинноватых, до пояса, густых каштановых волосах, на очень полных темно-розовых губках, и на больших грудках, плавненько покачивавшихся в такт ходьбе (она терпеть не могла бюстгальтеры, ну и не нуждалась в их) и пикантно обтянутых тканью шелковой блузы либо футболки, так, что проступали черные вишенки сосков. Но она ничего такового не замечала либо не желала замечать, на приставания и пробы познакомиться не реагировала, потому что, очевидно, была девственницей и ожидала царевича, на роль которого никто их окружавших ее юношей и взрослых парней по различным причинам «не тянул».
В элитный пансионат, построенный на месте бывшего цековского санатория, где им предстояло провести три магических недели заслуженного отдыха, они приехали во 2-ой половине денька, порядком вялые после перелета и двухчасовой езды в душноватом чреве автомобиля. Их расположили в основном корпусе, в шикарном трехкомнатном люксе с видом на море, до которого было менее пятнадцати минут медленным шагом по красочной аллее, серпантином спускавшейся с горы посреди кустов розмарина и можжевельника.
Но до того как идти купаться, все члены семьи желали передохнуть и освежиться. Предки ушли в далекую комнату и легли поспать, а Вероника, не привыкшая спать деньком, приняв душ, устроилась на балконе с книгой и плетенкой черешни. Она села в плетеное кресло так, чтоб находиться в наибольшей тени- при всем этом, благодаря специфичной архитектуре строения, ей была видна приблизительно третья часть балкона примыкающего номера-люкса, в то время как ее саму скрывал необычный мраморный выступ и открытая балконная дверь.
Вероника ела сочные ягоды, наслаждаясь их зрелым, чуток пряным освежающим вкусом, и не могла сосредоточиться на книжке, потрясенная красотой прекрасного южного пейзажа. Понизу и впереди, до самого горизонта, синело море, охваченное легкой дымкой дневного марева, над морем раскинулось лазуревое небо, где-то тронутое пенными брызгами розоватых облаков- прямо у входа в корпуса был разбит розарий, и на круглых, прямоугольных, квадратных клумбах цвели большие розы всех цветов -бордовые, чайные, ярко-алые, как кровь, нежно-розовые, как девичий сосок, белые и даже редкие, только не так давно выведенные лиловатые розы. За цветником начиналась кипарисовая аллейка, и от зеленой хвои великодушных деревьев, нагретой солнцем, исходил терпкий, возбуждающий, магнетический запах, вдыхая его, Вероника невольно начала мыслить о любовных ласках и поцелуях. Все это пока было ведомо ей только из книжек и откровенных кинофильмов, но живое воображение позволяло переживать фантазии, как наяву.
Она откинулась на спинку плетеного кресла и провела руками по собственной груди, чуток прикрытой ветреной теннисной маечкой: ей было отлично, как никогда.
В один момент некий новый запах, непохожий на хвойный, привлек ее внимание. Это был очень приятный и смутно знакомый запах:ну естественно — конкретно так пахнут дорогие кубинские сигары, которые курит ее отец. К нему примешивался и очередной — очень узкий, еле уловимый запах французского одеколона.
Женщина повернула голову и исподтишка посмотрела на примыкающий балкон. Она застыла, лицезрев в 3-х метрах от себя атлетически сложенного юного человека, приблизительно лет 20, с волнистыми светловолосыми волосами, возбуждающе сочетавшимися со немного загоревшей гладкой кожей, под которой угадывались развитые мышцы спортсмена. На юном человеке не было ничего, не считая синих джинсов на бедрах и серебряной цепочки на шейке. Облокотившись на балконные перила, он курил сигару, неторопливо пуская дым кольцами, и отчего-то было понятно, что это наслаждение он позволяет для себя довольно изредка. Он не лицезрел Веронику, а она посиживала тихо, как мышка, отчаянно опасаясь, что ее увидят, тогда и ей придется уйти. Нужно сказать, что она была очень застенчивой в отношениях с мужиками, а тем паче — с такими, как этот незнакомец. Вероника никогда еще наяву не лицезрела такового красавчика, она практически втюрилась в него с первого взора, и ей оставалось только возлагать, что при ближнем рассмотрении он покажется ей не таким уж симпатичным.
Юноша потушил сигару в пепельнице, и, по примеру Вероники, погрузился в кресло. Взяв со столика журнальчик в глянцевой обложке, он открыл его на середине и опустился в чтение. Так прошло минут пятнадцать, и за этот период времени женщина, как и раньше оставаясь незамеченной, успела разглядеть соседа во всех подробностях. У него было красивое лицо с правильными чертами, мужественное, как лицо викинга, но еще более умственное, и самое красивое тело, которое ей приходилось созидать. Она любовалась длинноватыми стройными ногами, обтянутыми жесткой тканью джинсов, и:ее взор невольно вновь и вновь ворачивался к тому, что покоилось меж его ногами. И, судя по неровности на левой стороне джинсов, было немаленького размера. Вероника, естественно, знала из сексапильных брошюр и эротических кинофильмов, как смотрится мужской член, но на данный момент, пытаясь представить для себя во всех подробностях член незнакомца, в один момент ощутила, что у нее пересохли губки, и гортань перехватывает от возбуждения. Сердечко колотилось в груди так, что она страшилась, вроде бы сосед не услышал его удары. Но он как и раньше был погружен в журнальчик. Но когда он перевернул еще одну страничку, Вероника успела мимолетно увидать изображение полуголой красотки на обложке, и прочесть заглавие «Пентхауз». На миг она ощутила разочарование — как он может интересоваться таковой непристойностью? — потом ее кольнуло что-то схожее на ревность, а потом: она представила, как он читает рассказы, как глядит на откровенные фото, и у него встает член:Она перевела взор на его джинсы:и сообразила, что права: неровность на джинсах существенно возросла в размерах, а на щеках юного человека проступил румянец возбуждения. Для Вероники это было очень сильным испытанием, тем паче, что она ощутила, как жарко и мокро становится у нее самой меж ног. Ей нестерпимо хотелось спустить трусики и положить пальцы на клитор, погрузив один в себя (таковой метод одинокого удовольствия она освоила уже издавна), но она страшилась пошевелиться и выдать себя каким-либо звуком. И она мужественно вытерпела, хотя фантазирование о члене юного человека довело ее практически до оргазма.
И здесь случилось неописуемое: Вобщем, как раз полностью объяснимое — ведь незнакомец был убежден, что находится в полном одиночестве:Он расстегнул верхнюю пуговицу и молнию на джинсах (они были насажены на нагое тело), и выпустил на свободу стоящий член. О, Боже! Что это было за зрелище! Вероника, не способен больше сдерживаться, зажала обе руки меж ног, чтоб хоть малость облегчить свое состояние. У юного человека был не просто член, а прекрасный двадцатисантиметровый хуй, по другому и не скажешь, и конкретно это слово пришло в голову Вероники. Полуоткрытая блестящая головка была темно-розового цвета («как земляничный чупа-чупс», поразмыслила женщина, и ее здесь же обхватило мучительное желание испытать этот «чупа-чупс» на вкус своими своими губками), а сам член около 5 см в поперечнике. Волосы, покрывавшие …лобок, были светлыми, и Веронике показалось, что она чувствует даже на расстоянии исходящий от их мускусный запах, смешанный с запахом одеколона и жаркого тела.
Незнакомец, выронив журнальчик, положил руку на член и начал двигать ее ввысь и вниз по стволу, поначалу медлительно, но равномерно убыстряя темп. Он закрыл глаза, его дыхание стало резким и прерывающимся, а головка члена из темно-розовой стала красноватой:совершенно как возлюбленная губная помада Вероники. Это было неописуемо! В нескольких метрах от нее мужик невообразимой красы занимался мастурбацией, не ведая о ее присутствии, а она, не сводя с него глаз, пожирала очами это зрелище, сразу мастурбируя сама и дыша в унисон с незнакомцем. Она уже издавна стащила с себя насквозь влажные трусики, одна ее рука массировала напрягшийся клитор, а два пальца другой руки умопомрачительно просто вошли в ее девственное, текущее соками любви влагалище ( к счастью, она воспользовалась тампонами при месячных, и знала, что ее тонкие пальчики не могут нанести ей никакого урона). При всем этом сердечко ее сжималось от испуга, но отчего-то она была уверена, что юноша, если б знал о ней, смотрел бы на нее с огромным наслаждением, чем на вышедших из-под ножика 1-го пластического доктора журнальных девиц с силиконовыми грудями и задницами. Уж ее пышноватой и высочайшей груди (в свои пятнадцать лет она имела 3-ий номер) не нужен был никакой силикон.
Напряжение страсти достигнуло апогея, Вероника ощутила, как ее влагалище сжалось, а потом неистово запульсировало в безрассудном, очень сильном и долгом оргазме — ничего подобного она ранее не испытывала, и в этот миг юноша резко выдохнул, с губ его сорвался осиплый маленький стон, все его тело натужилось — и в последующий миг прекрасная тугая жемчужно-белая струя брызнула из его члена, потом еще выплеск и еще:Он открыл глаза, перевел дыхание и усмехнулся, лицезрев, что сперма забрызгала не только лишь его животик, да и лицо глянцевой девушке на постере. Незнакомец вынул из кармашка салфетку, вытер животик, потом, подумав, стащил с себя джинсы и оборотился, видимо, собираясь идти в душ. До того как он скрылся из глаз, Вероника успела узреть, что его ягодицы тоже выше всяких похвал. Вздох сожаления вырвался у нее, когда он ушел с балкона, но утешало то, что за предстоящие три недели она еще не раз увидит собственного соседа.
Продолжение следует
При проигрывании данного текста на других веб-сайтах, просьба ссылаться на создателя. Уважайте, пожалуйста, права автора!
