Категория: Группа
Тонкорукая, плоскогрудая, с осиной талией Лизка, супруга моего друга Николая, обожала побалдеть.
Когда мы собирались семьями и поддавали, Лизка, разрумянившись, поблескивая азартными очами, усаживалась на мои колени и, обвив шейку, добивалась, чтоб мы выпили на брудершафт.
Чем почаще мы собирались, тем откровеннее становились наряды наших жен. Обширно расклешенные платьица скоро уступили место ультрамодным мини-юбкам с «молниями» сзади. Бабы их называли «Мужчинам некогда». Но изобретательный дамский разум по части моды не стоял на месте. Наши дамы, как будто «Элочки-людоедки», по этой части были очень изобретательны.
В один прекрасный момент, когда на Лизке оказались две узенькие «туземные» повязки, чуть прикрывающие бюст и ноги, дозволяющие свободно видеть соски, пуп, ягодицы и тонкие ноги, я, танцуя с ней, ощутил, как она все посильнее прижимается к моему трепетному месту, что здесь же надоумило меня запустить руку чуток пониже ее талии, где я нашел, что на ней нет трусиков. Это открытие так возбудило меня, что мое порочное тело забила маленькая дрожь.
— Для тебя холодно?- в упор поглядела нахалка, сверкнув зеленью глаз.
— Что-то лихорадит, — заикнувшись, бросил я, продолжая поглаживать ее пленительные ягодицы.
— Тогда к столу! Мальчишки! Есть предложение, поражающее собственной новизной. Пора испить! И не просто, а на брудершафт, — захлопала в ладоши Лизка.
Открытие, что сейчас она оказалась без трусиков, одномоментно переросло в новый план действий. Усадив проказницу на свои колени, я сообразил, что сейчас задачка по доступу к вожделенному месту будет существенно облегчена. Сейчас она так плотно прикипела задом к моим коленям, что я ощутил от него тепло, как от натопленной печки. Я желал было приподнять ее и запустить руку, но она, опередив меня, ловко расстегнула ширинку и посодействовала «узнику» освободиться из плена. Я закатил глаза, почувствовав, как он устремился в подходящем направлении.
— Что с тобой? – иронично подмигнула мне супруга, сидевшая напротив на колькиных коленях, и так же дразнящая его собственной близостью. Тот нервно дергался, пытаясь ей вдуть сзади, но, видимо, у него это не очень выходило. Сейчас мне стало понятным, почему нашим дамам так понравился этот фасон их новых облачений.
— Чего молчишь?- повторила супруга, помогая собственному кавалеру удобнее пристроиться.
— Задумался, — отвел я в сторону посоловевшие глаза, потому что ловкая рука моей «всадницы» уже смогла доставить моего «слепца» к кратеру ее «вулкана». Я откинулся на спинку дивана, помогая ей в этом, и здесь произошла «стыковка». Я ощутил, как мой «воин» комфортно расположился на самом деньке этого мягенького и малость мокроватого «окопа». Меня окутала сладостная истома от чувства необыкновенности обладания прекрасной дамой на очах ее супруга и собственной супруги. Как будто ограждая меня от последующих нападок, Лизка, наклонившись к столу, налила в фужеры шампанское, подняла бокал и кивнула моей супруге.
— На брудершафт!- протянула бокал Лизка.
— Гардемарины, вперед!- поддержала ее моя супруга, повернувшись ко мне.
— А если в зад?- съязвила толковая Лизка.
— В таковой, как у тебя, никому не грех,- улыбнулась моя Людка, и я услышал, как шампанское забулькало у нее в горле.
Осушив бокалы, дамы, не вставая, потянулись друг к другу и поцеловались.
— А с нами?- заканючил Колька.
— Пока не заработали,- хохотнула проказница и заерзала на моих коленях. Моя супруга сделала тоже на колькиных.
— Ишь, разошлись, лесбияночки! – хихикнул Колька, краснея.
Я сообразил, что ему уже порядком припекла «стыковка», и он жаждал более активных действий. Ну и я был уже не против более непосредственно поработать с партнершей по существу программки.
— Что замолкнул веселья голос?!- а ну-ка, маленькой рысью марш!- хлопнула ладонью по бедру собственного «коня» моя половина.
Лизка, выпучив глаза, застыла, пристально следя за игрой эмоций на лицах обратной пары. Артикуляция губ у тех была настолько выразительной, что не требовалось поясняющей порнухи с экрана телека, чтоб осознать, как им сейчас отлично. Через несколько минут те уже бились в полной истерике эмоций. Они так нахально охали и ахали, не обращая никакого внимания на нас, что стало как-то грустно, что нас обходят на этом крутом повороте. Вобщем, Колька был добряком и реальным другом. Когда у моей наступали месячные (которые она называла «гостями») он благородно уступал мне на ночь свою Лизку, только просил, чтоб дамы обширно не афишировали эти наши «Высокие отношения». Когда у Лизки появлялись подобные трудности, моя половина уходила ночевать к подруге для оказания помощи ее супругу. Лизка позже призналась мне, что ей очень нравилось подглядывать за сладостной парочкой, когда та трахались, фактически, у нее на очах.
— Ты знаешь, Эд. Это так возбуждает, когда видишь собственного мужчины в объятиях собственной наилучшей подруги. Это даже изменой именовать нельзя. Быстрее – это мед помощь, когда мужчине охото, а супруге нельзя. Это так клево трахаться на очах супруга с его самым близким другом. Ты согласен со мной?- пытала меня Лизка, демонстративно мастурбируя моим членом на очах напротив сидящей «сладкой парочки». Вот и на данный момент, когда я увидел, как Колька профессионально сливает собственный «конденсат» в «цистерну» моей супруги, я оборотился к Лизке.
— Может быть, и мы последуем их примеру?..- простонал я, опасаясь раннего извержения собственного «вулкана».
— Рано!- ущипнула меня за щеку Лизка, изогнувшись так, что я побоялся, вроде бы она не переломилась в талии.
— Слушай! А если моя половина вдруг забеременеет от твоего Кольки? Что тогда?
— А ничего. Будешь воспитывать моего, а я — твоего, если понесу от тебя, — стремительно ответила озорница.
… Пара напротив уже скакала вскачь, а моя всадница только хвалебно ахала, всем своим видом поощряя шалунов на сей «ратный» подвиг. В конце концов она не выдержала такового броского и близкого «кино» и, хлопнув меня по бедру, запрыгала, как девченка через веревочку. Я увидел, что ранее никогда не испытывал такового острого, возбуждающего чувства. Необычность поз, полная раскованность, одурманивающее чувство вседозволенности и томно-похотливое выражение на лице моей супруги, прикрывшей глаза и с оханьем жестикулирующей красными губками при каждом подскоке, было так возбуждающим, что вскорости я натужился, как натянутая тетива лука и всю сладость нахлынувшего чувства вложил в пронзительно острую пульсирующую струю, горячим гейзером ударившую из моего бойца. Лизка, извиваясь, приняла ее, но здесь же соскользнула на пол и, встав на колени, стала языком и губками умывать моего расплакавшегося «мальчика».
— Поздно!- резюмировал я, решив, что она желала возбудить его.
Но мой упрек не приостановил мою напарницу. Она накинулась на меня, повалила на пол и каталась на мне до того времени, пока я снова озверел и вновь накинулся на нее, как раненый медведь.
… Дома супруга, стоя в коридоре перед зеркалом, когда я снимал с нее шубку, игриво чмокнула губками и вдруг впилась, как вурдалак, в мою шейку.
— А я и не знала, что ты таковой мастер пить на брудершафт, — ревниво повела она бровями.
— Так это вы все организовали… Одни ваши наряды чего стоят…
— Но твой «брудершафт» был таким красивым, что Лизка совершенно одурела. Я ранее никогда не лицезрела ее таковой, — ответила она, запустив руку в ширинку моих брюк и поощряющее погладив моего «бойца». – А вот мой так и не состоялся. Что бы это значило, а?
— Нет заморочек, — усмехнулся я и пошел в ванную. Там совсем отмыл собственный орган от чужой женской щедроты, отметив на нем легкие царапинки.
— Вот, стервоза! – усмехнулся я, вспомнив острые Лизкины зубки, и, демонстративно массажируя собственного «бойца», обнял супругу, стоящую голышом перед зеркалом в спальне, повернул к для себя, положил руки на плечи, прижал к полу, поставил на колени и принудил испить этот пряный напиток любви из моего «крана».
…Прошло время, и наши супруги вдруг объявили, что они беременны. На совместном совете решили рождать…. Лизка родила Кольке от меня богатыря-сына, а моя мне от Кольки – кросотку девушку.
…Время бежит неумолимо. Поначалу наши малыши исправно отходили в детский садик, потом просидели за одной партой в школе, совместно закончили один и тот же институт, и сейчас работают в одной фирме. Не малыши, а какие-то «Сиамские близнецы» и только. Это родство душ, видимо, и загнало их в одну кровать, когда мы их «застукали». Дочь хладнокровно поднялась, набросила халат и ушла на кухню, а Андрей (так зовут моего и Лизкиного отпрыска, который принадлежит Кольке), что-то непонятно пробормотал про «Высокие отношения» и убил наповал мою половину, предложив ей испить с ним на «Брудершафт». Оглядев нагого юношу и отдав подабающее его мужским плюсам, моя половина согласилась. Поцеловав в засос мою супругу, Андрей, вроде бы меж иным, проронил, что они с Алиной (это Колькина с Людкой дочь, которая принадлежит мне) уже подали заявление в ЗАГС. Мы снова их позже застукали, когда они вчетвером со своими друзьями резались в «Кинг» у нас на кухне в совсем нагом виде. У их даже набедренных повязок не было, в каких когда-то щеголяли их матери. На наши недоуменные взоры они только рассмеялись, сказав, что таким макаром желали нас разыграть. Ничего для себя шутки, а? Но мы не вмешиваемся в их «Высокие отношения», которые мы продолжаем поддерживать с Колькой и Лизкой. У той все такие же зеленоватые глаза и осиная талия.
Свадьба Андрея с Алиной отшумела фейерверком на весь квартал. За столом юные выпили на брудершафт чуть не со всеми участниками. Многие гласили, что таковой прекрасной пары они издавна не лицезрели. А позже начались грозные будни. Юные пропадали на работе, и их предки — тоже. Но в жизни бывают не только лишь светлые, да и черные полосы. Как-то меня увезли в поликлинику с аппендицитом, а Колька в это время кое-где скитался по Америке в долговременной командировке. И здесь Алина с Лизкой решили, что меня на время заболевания должен подменить Андрей, чтоб утешить горемычную даму, так остро переживающую за хворого супруга. И утешил. Он спал с моей Людкой, и как гласила позже Алина, у него это хорошо вышло, в чем я сам удостоверился, просмотрев домашний порно диск, врученный мне Алиной. Дело в том, что с приходом Веба стало модным устанавливать в спальнях камеру и записывать любовные шалости участников процесса. Алинка, втихаря, и записала дорогую мамочку в объятиях юного хахаля. Просмотрев диск, Людка была в экстазе. Она позже комментировала его мне при повторном показе. «Смотри, — гласила она, — как он меня целует с лобика до пяток. Ты так никогда не делал. Как он подготовил меня к сексу?! Это просто супер! Видишь, как он пашет носом меж моих ног? А язык у него какой! Как он им работает! Это нужно так этому научиться! Увидь, он отлично работает им не только лишь впереди, да и сзади. Как он заходит в меня. Смотри какой длиннющий и толстый у него «Прибор. Как он лаского и осторожно его вставляет. Класс! Это примерный секс! Его папе не мешало бы у него этому поучиться. А то наш секс с тобой за ближайшее время только и отличается тем многообразием, что ты или дерешь меня, а позже – Лизку, или мы все вчетвером валяемся в одной постели под надзором камеры. А у нашего мальчугана есть реальная изобретательность в сексе. Да он просто талант! От такового супруга супруга не сбежит к другому, разве что на «Брудершафт». Как я расцвела! Даже помолодела.
Алинка была на седьмом небе, когда увидела, как мне было отлично с Андреем». Естественно, я был доволен такому вниманию и заботе о здоровье моей супруги со стороны новобрачных. Поразмыслив, решил эту черную полосу в собственной жизни посчитать светлой. Восхитительных ребят все таки мы воспитали!. И, когда мы уже вчетвером как-то у нас дома нагими пили на брудершафт, недовольных посреди нас не было, потому что семейные традиции нарушать нельзя, тем паче, если они базируются на «Высоких отношениях». И заметьте. Это не пустые слова. За время нашей совместной с Людкой, Лизкой, Колькой и моей жизни, никто на сторону не прогуливался, ни с кем не изменял, средств не пропивал, на стороне не ночевал, ибо базисом нашей крепкой совместной домашней жизни являются до сего времени «Высокие отношения» и питие лишь на «Брудершафт».
Как Колька возвратился из собственной долбанной командировки, мы решили у их в честь его прибытия испить на «Брудершафт». И выпили. Да так, что позже вшестером оказались в одной постели. Что там было! Жуть! Сплошная борьба и смех. Интим обеспечивался полной мглой, чтоб не смущать участников процесса, потому что Андрюха снова трахал мою Людочку, я – Алиночку, а Кольке после долгой разлуки досталась его возлюбленная зеленоглазая Лизка, как обычно с осиной талией и умной, изобретательной головой по части «Высоких отношений».
Эдуард Зайцев